Слово "роман-эпопея" имеет две части, каждая из которых несет самостоятельную смысловую нагрузку.
Под эпосом имеются в виду прежде всего античные поэмы - например, "Илиада", "Одиссея". Здесь изображаются фундаментальные, важнейшие исторические события. Во-вторых, темп повествования обстоятельный, медленный. В-третьих, присутствуют законы судьбы, рока. И самое главное - совершенно особую природу имеют герои. Каждый из них - проекция богов (за каждым из героев стоит какое-то божество, которое будто бы управляет им в своих интересах). Наконец, эти герои не меняются, даны в изначально законченном виде.
Европейский роман полностью противоположен эпосу. Во-первых, здесь изображены не только фундаментальные события (Обломов лежит на диване). Темп повествования не всегда медленный и обстоятельный. Легко представить в тексте фразу типа "прошло пять лет". Далеко не всегда проявляется рок, судьба. Наконец, чувства героя принадлежат ему самому, никаких богинь за плечами нет. Герой меняется, проходит некий цикл жизни, ищет себя и т.д.
За этими различиями кроются принципиально разные состояния мира эпоса и мира романа. Эпический мир един, целен, замкнут, подчинен единому закону. В нем много случается, но по сути он завершен. Романный мир открыт, он ближе тому восприятию жизни, которое свойственно нам, людям нового и новейшего времени.
Если соединить эти две половинки - эпос и роман - в единое парадоксальное целое, то у нас и получится сумма основных признаков "Войны и мира". Здесь изображены обычные люди, погруженные в обычную суету. Они испытывают разные чувства. Но вместе с тем многие герои подвергаются масштабным, фундаментальным испытаниям. И сама Россия и вся Европа подвергается глобальному испытанию.
Толстой понял, что война 1812 года - кульминационный момент в истории России. Таким же кульминационный моментом она стала и в "Войне и мире". И в изображении войны Толстой придерживается эпических принципов. Здесь есть не только правда русских войск, русского народа, но есть и логика Наполеона как романтического гения, который пытается переписать историю, перекроить карту Европы и т.д.
Таким образом, сложность самого произведения целиком соответствует сложности его жанровой природы.