Я шла от термина "остранение", введенного Шкловским то ли в 1914-м, то ли в 1916 году (разные источники).
Остранение близко древнеиндийской идее «раса», идее Платона об удивлении как начале познания. Заслугой Шкловского явилось вычленение остранения как специфического приема и введение удачного термина, а также полемическая острота отстаивания своих взглядов. Именно это привлекло к идее остранерия внимание Э.Баллоу, построившего с учтом острения свою концепцию эстетического восприятия, С.Эйзенштейна, а также Б.Брехта, с которым связана трактовка остранения как общеэстетической категории и разработка типов, элементов, приемов и т. д. остранения.
Сам Шкловский в последние годы жизни рассматривал остранение как «удивление миру», его «обостренное восприятие», внимательное проникновение в жизнь».
Я всегда считала, не будучи знакома с идеями товарища Платона, что способнось удивляться - признак душевной молодости, жаждущей длить возраст ученичества, потому что следом - что? одиночество Гефсиманского сада?
Час ученичества! Но зрим и ведом
Другой нам свет, — еще заря зажглась.
Благословен ему грядущий следом
Ты — одиночества верховный час!
На Манн говорит о спокойствии как о высшей готовности к любому повороту сюжета (Рока, Фатума); спокойствие (так я поняла - поправьте же меня!) исключает удивление.
Что делать, если и Платон мне друг, и Манн мне друг?
Если я не Макс Волошин (который умел дружить с человеком и с его врагом)?
Жду ваших рассуждений на тему противопоставленности (возможно, кажущейся) спокойствия и удивления.
